Супер!!! Классно - легко, с юморком! Кстати, предлагаю выкладывать в этой теме свои стихи. Причем не только о футболе, а на различные темы. Как только найду свою тетрадь со стихами - обязательно так и сделаю.
"Прилетит в июле Миша, И поедет у нас "крыша". И, возможно, привезет ЕВРО-новость - все, пролет! Что мешало вам, уродам? Катастрофы, непогода? Почему в этой стране Живем будто на войне? Так зачем же было лезть? Если вам знакома честь, То покайтесь и свалите - И народ вы не гневите. Из-за ваших полит игр Зол на вас народ, как тигр. Украину мир узнает - И, услышав, зарыдает. "Украина - это те, Кто живет, как в нищете? ЕВРО-чемп у них забрали? А кричали, обещали... И в отборе победили - Мягко так они стелили. Оказалось жестко спать - Негде даже и играть". Год прошел, а мы пока Строим замки из песка - Это классно мы умеем, Так стараемся, потеем. Все участвуют у нас - Нацагентсво и Минтранс, Президент, премьер, чинуши - Все умеют бить баклуши. Создают себе посты, А как дело - все в кусты. Всё кричат, всё негодуют, А на деле - в ус не дуют. Сколько можно уж терпеть? Так же можно умереть. Опозоримся теперь И не счесть потом потерь Для страны и для людей После ваших всех затей. Хотя вам-то все равно - Обеспечены давно. Вам плевать на эти цели - Не смогли, не захотели. Надо НАТО вам, ЕС, Популизм, полит прогресс. А на деле лишь слова - От них кругом голова. Нету вам до ЕВРО дела - Обещали только смело. Целый год кормили ними, И считали всех слепыми. Время "Ч" уже подходит - Чемпионат от нас уходит. Иль вы сможете опять Платини пообещать, Что "все будет классно, гладко, Спляшем мы гопак вприсядку На открытьи чемпионата Со своим поляком-братом, Обеспечим всем и всех - Украину ждет успех!". Сомневаюсь, что поверит, А, скорей, закроет двери Перед самым вашим носом С неотвеченным вопросом: "А когда ж все будет это? Вижу - нет у вас ответа. Так что, хлопцы, извините, Видно, с ЕВРО пролетите. Я устал от вас всех ждать, Что начнете создавать Стадионы вы, дороги, А у вас одни пороги. Их устал я оббивать - Сколько ж можно, твою мать?! Если вам не нужно это - Шансов нет и нет просвета". Скажет так и рубанет, А потом на самолет. Улетит и нас забудет - От него-то не убудет. Только нам закроют тему - Думаю, найдут замену, Те, кто смогут без вопросов, Нас опять оставить с носом. Грустно от бессилья мне, Что живу в такой стране, Где политиков погода Не зависит от народа. Не построить, не снести - ЕВРО так не провести. И останемся ни с чем, Больше станет лишь проблем. С ними будем дальше жить - Ничего не изменить. Нам в Европу не пробиться, Остается лишь смириться...
Я хотел бы жить, Фортунатус, в городе, где река высовывалась бы из-под моста, как из рукава -- рука, и чтоб она впадала в залив, растопырив пальцы, как Шопен, никому не показывавший кулака.
Чтобы там была Опера, и чтоб в ней ветеран- тенор исправно пел арию Марио по вечерам; чтоб Тиран ему аплодировал в ложе, а я в партере бормотал бы, сжав зубы от ненависти: "баран".
В этом городе был бы яхт-клуб и футбольный клуб. По отсутствию дыма из кирпичных фабричных труб я узнавал бы о наступлении воскресенья и долго бы трясся в автобусе, мучая в жмене руб.
Я бы вплетал свой голос в общий звериный вой там, где нога продолжает начатое головой. Изо всех законов, изданных Хаммурапи, самые главные -- пенальти и угловой.
Я хотел бы жить, Фортунатус, в городе, где река высовывалась бы из-под моста, как из рукава -- рука, и чтоб она впадала в залив, растопырив пальцы, как Шопен, никому не показывавший кулака.
Чтобы там была Опера, и чтоб в ней ветеран- тенор исправно пел арию Марио по вечерам; чтоб Тиран ему аплодировал в ложе, а я в партере бормотал бы, сжав зубы от ненависти: "баран".
В этом городе был бы яхт-клуб и футбольный клуб. По отсутствию дыма из кирпичных фабричных труб я узнавал бы о наступлении воскресенья и долго бы трясся в автобусе, мучая в жмене руб.
Я бы вплетал свой голос в общий звериный вой там, где нога продолжает начатое головой. Изо всех законов, изданных Хаммурапи, самые главные -- пенальти и угловой.
II
Там была бы Библиотека, и в залах ее пустых я листал бы тома с таким же количеством запятых, как количество скверных слов в ежедневной речи, не прорвавшихся в прозу, ни, тем более, в стих.
Там стоял бы большой Вокзал, пострадавший в войне, с фасадом, куда занятней, чем мир вовне. Там при виде зеленой пальмы в витрине авиалиний просыпалась бы обезьяна, дремлющая во мне.
И когда зима, Фортунатус, облекает квартал в рядно, я б скучал в Галерее, где каждое полотно -- особливо Энгра или Давида -- как родимое выглядело бы пятно.
В сумерках я следил бы в окне стада мычащих автомобилей, снующих туда-сюда мимо стройных нагих колонн с дорическою прической, безмятежно белеющих на фронтоне Суда.
III
Там была бы эта кофейня с недурным бланманже, где, сказав, что зачем нам двадцатый век, если есть уже девятнадцатый век, я бы видел, как взор коллеги надолго сосредотачивается на вилке или ноже.
Там должна быть та улица с деревьями в два ряда, подъезд с торсом нимфы в нише и прочая ерунда; и портрет висел бы в гостиной, давая вам представленье о том, как хозяйка выглядела, будучи молода.
Я внимал бы ровному голосу, повествующему о вещах, не имеющих отношенья к ужину при свечах, и огонь в камельке, Фортунатус, бросал бы багровый отблеск на зеленое платье. Но под конец зачах.
Время, текущее в отличие от воды горизонтально от вторника до среды, в темноте там разглаживало бы морщины и стирало бы собственные следы.
IV
И там были бы памятники. Я бы знал имена не только бронзовых всадников, всунувших в стремена истории свою ногу, но и ихних четвероногих, учитывая отпечаток, оставленный ими на
населении города. И с присохшей к губе сигаретою сильно заполночь возвращаясь пешком к себе, как цыган по ладони, по трещинам на асфальте я гадал бы, икая, вслух о его судьбе.
И когда бы меня схватили в итоге за шпионаж, подрывную активность, бродяжничество, менаж- а-труа, и толпа бы, беснуясь вокруг, кричала, тыча в меня натруженными указательными: "Не наш!" --
я бы втайне был счастлив, шепча про себя: "Смотри, это твой шанс узнать, как выглядит изнутри то, на что ты так долго глядел снаружи; запоминай же подробности, восклицая "Vive la Patrie!
Юрий Левитанский (просто красиво и в соответствии с погодой)
ДИАЛОГ У НОВОГОДНЕЙ ЕЛКИ
— Что происходит на свете?— А просто зима. — Просто зима, полагаете вы?— Полагаю. Я ведь и сам, как умею, следы пролагаю в ваши уснувшие ранней порою дома.
— Что же за всем этим будет?— А будет январь. — Будет январь, вы считаете?— Да, я считаю. Я ведь давно эту белую книгу читаю, этот, с картинками вьюги, старинный букварь.
— Чем же все это окончится?— Будет апрель. — Будет апрель, вы уверены?— Да, я уверен. Я уже слышал, и слух этот мною проверен, будто бы в роще сегодня звенела свирель.
— Что же из этого следует?— Следует жить, шить сарафаны и легкие платья из ситца. — Вы полагаете, все это будет носиться? — Я полагаю,что все это следует шить.
— Следует шить, ибо сколько вьюге ни кружить, недолговечны ее кабала и опала. — Так разрешите же в честь новогоднего бала руку на танец, сударыня, вам предложить!
— Месяц — серебряный шар со свечою внутри, и карнавальные маски — по кругу, по кругу! — Вальс начинается. Дайте ж, сударыня, руку, и — раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три!.
Сергей Никитин. Времена не выбирают. Москва, "Аргус", 1994.
Она того стОит
